Александр Григорьев - Черная рука[СИ]

— Что ты делаешь? Разве ты не понимаешь, кто он? Это отличная кандидатура: Чивар принадлежит знатнейшему роду империи, он в фаворе у императора. Наследственный титул… — Отец говорил быстрым шепотом, но слова превращались в грозные набаты, — подумай наконец! Твои дети, они получат титул, наследуемый титул…

Илоиза молчала, ошарашено слушая. Еще несколько слов услышанных ею, и скорей всего званый вечер окончился бы скандалом. Такая буря бушевала в ней; не остывшая от войны юная магиня, скорей всего разнесла бы все вокруг…

— Прошу прощения леди, но мой господин просил извиниться перед вами, он вынужден покинуть столь гостеприимных хозяев…

— Что, — Илоиза вздрогнула, все еще переживая услышанное от отца, — о чем ты говоришь?

— Мой господин лорд Чивар Варийский…

Илоиза посмотрела на слугу, широко открыв глаза; это ничтожество даже не соизволило поклониться, ей. Ей, боевому магу! Крылатой!

Слуга перевел взгляд на графа и, склонившись перед ним, подобострастно добавил…

— Господин вынужден покинуть прием, вызвали в канцелярию магистрата. Мессер граф…

После чего дождавшись снисходительного взмаха, ушел, даже не посмотрев в сторону Илоизы.

Девушка прошедшая отличную школу этикета и за время службы в рядах крылатых познавшая тонкости завуалированных оскорблений — вспыхнула. Ей захотелось размазать по стене наглого слугу, остановило ее только то, что отец уже говорил ей какие–то слова, отчитывая, ее за невнимание к Чивару…

— Ты просто не понимаешь, что делаешь, я уже договорился, с лордом Сорго. Ваш брак решенное дело! И это не только твое благополучие, но и всей нашей семьи…

Илоиза развернулась не дослушав отца, ушла с балкона… Отодвинув занавесь резким движением, почти перешла на бег, лишь краем зрения успев уловить любопытные взгляды. Спустя несколько минут Ило впорхнула в свою комнату, упала на кровать и заплакала…

Давно она не проливала слез, казалось, ничто уже не сможет ее напугать, но вышло совсем по–другому. Предательство отца!

Проснулась Илоиза уже с принятым решением. Единственным, по мнению девушки и наверное самым верным в этой ситуации. Первые лучики солнца, попав на лицо девушки, подняли ее, требуя немедленных действий…

… …

— Мессер Самар, мессер Самар, — крики Джара, служки из лавки, перемежались с топотом его ног.

Мальчишка прибежал в мастерскую взьерошеный, и чем–то не на шутку испуганный.

— Мессер Самар, — растирая по лицу капли пота, улыбнулся Джар. — Там в лавку солдаты пришли, кричат на Тобиуса, грозятся спалить все.

Самар вздохнул и поднялся. Пройдя мимо Джара, улыбнулся и потрепал его шевелюру.

— Иди на кухню, перекуси чего, — и добавив в голос строгости, проворчал, — и умойся, давай — чумазый как кочевник…

— Ага, — выдохнул мальчишка, ему в спину.

Самар вышел из мастерской, мысленно, рассуждая: «Кто бы знал, как надоели эти горе блюстители. Каждый раз одно и то же! Не прошло и двух месяцев, как открылась лавка, а начинающий артефактор, уже три раза одергивал чистильщиков магистрата, убеждая, что незаконного использования грязной магии здесь нет».

Слухи по Ганте распространились с неимоверной скоростью. В самом начале помог Барак, а дальше… Чем чаще Самар принимал купцов и владельцев складов, тем их становилось еще больше. Стоимость артефактов оказалась несоизмеримо меньше, нежели нечто подобное у конкурентов, а качество… О качестве можно судить по спросу, который был–таки, не мал.

Самар использовал пентограму — самую простейшую из известных ему, несколько десятков крыс и самую обычную деревянную рамку. Пентаграмма закрывалась простенькой картинкой — вышивкой, дабы не смущать умы излишне образованных… Но чистильщики иное дело. Ретивые чиновники пристально изучали его поделки, тут же, находились десятки специалистов в области некромантии, и твердили об опасности сих предметов. Нанимались стражи порядка и вот итог… Самар несется сломя голову в лавку, чтобы очередной раз трясти перед их носом патентом и распоряжением их главного босса, о разрешении использования грязной магии в таком объеме.

Самар распахнул дверь, наблюдая ставшую привычной взгляду картину. Привлеченный в качестве эксперта маг, стоит, преспокойно опираясь о стену, и скучающе рассматривает вывешенные на стенах образцы изделий. А чиновник, брызжа слюной, что–то доказывает Тобиусу.

— Что это? Знаешь?

— Знаю, — облегченно выдохнул слуга.

Чинуша обратил внимание на перемену настроения Тобиуса и оглянулся. А встретив взгляд, Самара подбоченился, готовясь к долгому и продуктивному разговору.

— Ты, я так понимаю и есть…

Хрясь… Оборвались слова, а чиновник спиной ударился о стойку.

— А-аа… Схватить…

— Сам хватай, если идиот такой! — Лениво бросил кто–то из солдат. Самар направил поток силы в демонстрационный артефакт, и в лавке стало очень светло.

— А… Понятно, — рассмеялся Самар.

Эти служаки уже были здесь в прошлый раз.

— Вы разве не сказали?

— Да говорили мы, слушать ничего не хочет. И слова передали, вон мессер маг, подтвердит.

Маг сопровождения отлепился от стены и кивнул.

— Будьте добры мессер Самар покажите разрешение… Слова Архимага не должны пройти мимо его ушей… Может теперь, хоть что–то в них осядет.

Самар подождал, пока незваный гость поднимется и развернул перед ним долгожданный документ, комментируя свои действия.

— Повторю специально для тебя, если кто–то припрется в лавку еще, с вашими беспочвенными претензиями, буду содержимое сего документа в ваши головы вбивать.

Самар произнес все это и свернул документ подписанный Архимагом Ганты.

— Но как же, — залебезил чинуша, — это, же грязная магия… Это опасно, для всех…

— Я так понимаю… — Отрезал Самар, кивая в сторону двери, и передразнивая чиновника, — ты все уже выяснил. Убирайся вон!

В этот раз чиновник — довольно молодой парень, начинающий, наверное, поправив одежду, и сжав остатки высокомерия в кулак, постарался сохранить лицо. Он кивнул ухмылявшимся солдатам и направился к выходу: никаких угроз и обвинений…

— Уф-ф…

— Чего Тобиус, нелегка, оказалась работка… — рассмеялся Самар.

Парень рассмеялся.

— Уже привык. А эти, — отмахнулся он в сторону, — такому господину как Вы, мессер Самар, на один зуб…

— Как торговля?

— Сегодня не очень! — Возмутился Тобиус, — этот хлыщ все утро здесь ошивается. Спрашивает, что за лавка, чем торгуем. Люди то у нас битые жизнью. Чистильщиков чуют.